Национальная телерадиокомпания (НТКУ)

Человек, впервые переступивший порог монументального здания Национальной телерадиокомпании (НТКУ), сразу заметит , что прошлое здесь изо всех сил сопротивляется движению времени. Из темных, давно не ремонтированных коридоров до сих пор не выветрился воздух Советского Союза, а технологии, которые используют сотрудники Первого национального, на других каналах уже забылись: к примеру, видео в эфир до сих пор запускают с кассет. За происходящим с постеров на стенах, радостно улыбаясь, наблюдает поющий ректор Михаил Поплавский.

Новое руководство телеканала обещает, что вскоре тут многое изменится — уже принят закон, согласно которому на базе НТКУ будет создано общественное телевидение. В стране, значительную часть СМИ которой контролируют олигархи, появление телевидения, работающего исключительно на телезрителей, журналисты называют событием знаковым. Как и то, что его руководителем назначен Зураб Аласания — профессиональный журналист и медиаменеджер. Его называют соорганизатором hromadske.tv — одного из немногих отечественных телеканалов, предоставлявших зрителям объективную информацию во время событий в Киеве.

— Создать в Украине общественное телевидение пытаются уже многие годы. Почему получилось сейчас?

— Безвластие в стране — лучший момент для появления общественного телевидения. У нас есть шанс сделать так, чтобы потом, когда власть окрепнет и снова захочет все зажать в кулаке, у нее не было на это шансов.

— И как будет происходить трансформация НТКУ в общественное телевидение? Что будет с имуществом телерадиокомпании и откуда появятся средства на реформирование?

— Финансирование НТКУ и областных телерадиокомпаний предусмотрено законом. Это 167 млн грн в год, из которых 100 млн грн уходит на зарплаты — мы платим «белую», с учетом всех налогов. Сейчас нужно заново сформировать штат — столько сотрудников, как сейчас, каналу не нужно.

Еще 60 млн грн мы платим за услуги связи и порядка 7 млн грн — за обслуживание здания телестудии. Что делать с ним, мы еще не решили — телекомпании такое большое помещение ни к чему, так что для нас выгоднее продать его и переехать в здание поменьше. Второй вариант — превратить его в медиацентр, стащив сюда все лучшее, что есть на рынке. Думаю, мы пойдем по второму пути. Тем более что после оптимизации штата у нас появятся свободные помещения, которые мы сдадим в аренду.

— Вы писали в Facebook о коррупции на телеканале. Вам удастся ее остановить?

— Мы уже ее прекратили. Вопрос в другом: обрезать схемы очень просто, а как удержать людей в компании после этого? Например, зарплату в конвертах получали технические работники — настоящие профессионалы. Так происходило, потому что за государственную зарплату работать невозможно. Мы хотим создать для этих целей негосударственный фонд.

— Во время последних революционных событий Первый национальный не раз был уличен в искажении информации. Будете чистить ряды в этой связи?

— Да. Тем, кто ответственен за цензуру, мы предлагаем три оклада, если он уходит прямо сейчас.

Два — если через две недели и один — через месяц. Не поверите, но счет пошел на десятки сотрудников. Если этого не происходит, мы делаем три выговора — а выговаривать есть за что — и затем увольняем.

— Как избавиться от нечистоплотной журналистики в общеукраинском масштабе?

— Не уверен, что это возможно. Есть много общественных и медийных организаций, которые не стесняются громко выражать свое мнение по этому поводу. Но люстрация всегда стоит на грани охоты на ведьм. Единственное, что могу гарантировать,- там, где я работаю, цензуры не будет.

— Кто вас принимал на работу?

— Человек 800, наверное. По крайней мере, когда разные люди начали мне намекать, что это, мол, мы лоббировали твою кандидатуру, я сбился со счета уже на втором десятке. Это означает, что никто. [Премьер-министр] Арсений Яценюк довольно забавно рассказывал мне, как спустя два часа после того, как он подписал указ о моем назначении, к нему пришли коллеги-журналисты, чтобы лоббировать мою кандидатуру.

— По примеру какой страны будет выстроено украинское общественное ТВ? Рассчитываете ли вы на гранты и краудфандинг для финансирования работы компании?

— На реформирование компании уйдет в лучшем случае еще полгода. После этого мы начнем привлекать средства в виде грантов и краудфандинга. Но опыт многих стран, который мы изучили, показывает, что обойтись без госфинансирования невозможно, И в Прибалтике, и в Польше, и в Германии общественное ТВ получает средства из бюджета.

— А как вы в таком случае обезопасите себя от влияния политиков и госаппарата?

— Избавиться от него полностью не выйдет — даже в Германии между двумя партиями происходит борьба за назначение главы телекомпании. Но тем не менее у них невозможна ситуация, как у нас,- когда главе НТКУ указывают, какие новости брать в эфир, а какие — нет.

Одной из гарантий будет наблюдательный совет — это единственный орган, который влияет на работу компании, принимая ежегодный отчет правления и назначая его главу. Но даже не имеет права вмешиваться в текущую работу — ни в редакционную политику, ни в хозяйственную деятельность.

— Что вы собираетесь в первую очередь давать в эфир общественного телевидения?

— Мы должны быть информационными, иначе просто не вытянем по рейтингам. Причем пока никто не понимает, как угодить такой широкой аудитории, как у нас,- все люди старше 18 лет. Так что будем нащупывать. С другой стороны, только на рейтинги мы равняться тоже не будем — это ведь не коммерческое телевидение.

— Многие жалуются, что дебаты кандидатов в президенты, которые теперь выходят в вашем эфире, довольно пресные, там нет прямых столкновений.

— Если вам не хватает столкновений, смотрите Шустер Live или Дом-2. Мне кажется, людям интересен смысл, а не грызня. В наших дебатах у кандидатов равные ограничения по времени, и мы требуем, чтобы они спокойно излагали позицию, а не скандалили.

— А почему на старте дебатов вы вели их на русском языке?

— Я вообще не замечаю подобных вещей. Да и зачем сейчас акцентировать внимание на языке? Разве все, кто говорят по-русски, враги? Языковой вопрос важен для Москвы, которая расшатывает ситуацию в Украине, а наши политики им помогают, проворачивая нож в спине страны. Я не знаю, возможно, они синхронно действуют?

— Может быть, стране просто нужен русскоязычный государственный канал как альтернатива российским?

— Это стоило сделать еще 23 года назад. Причем не надо рассчитывать, что, если мы создадим такой канал, все сразу начнут его смотреть — зрители российских каналов не хотят слушать украинскую точку зрения. Они не смотрят Первый национальный просто по той причине, что в названии есть слово «национальный».

— А что, по вашему мнению, надо сделать в сфере медиа, чтобы «сшить» страну?

— Говорить на универсальном языке — нам нужен канал классической музыки, детских программ и свой Discovery. Это куда человечнее, чем тупая пропаганда. А еще у нас, например, все фильмы будут транслироваться на языке оригинала с украинскими субтитрами. Только так можно привить терпимость к иностранным языкам.