Новочеркасский майдан

В конце 1950-х — начале 1960-х годов в мире сложилась непростая политическая ситуация. Гонка вооружений и космическая программа, словно пылесос, выкачивали средства из бюджета СССР. Хрущев понимал, что атомное оружие — это вопрос выживаемости Страны Советов, а космос — вопрос престижа. Поступиться ни тем, ни другим Никита Сергеевич не мог. Между тем ситуация в экономике становилась все хуже и хуже.

Голодные строители коммунизма

Будучи не в состоянии лозунгами обеспечить рост производительности труда, партия решила организовать кампанию по уменьшению стоимости производства. Ретивые директора стали снижать трудовые расценки. Именно так и поступил в мае 1962 года 45-летний карьерист, директор Новочеркасского электровозостроительного завода Борис Курочкин. Решение управленца совпало с другим непопулярным шагом правительства СССР.

Не секрет, что в начале 1960-х в регионах впервые после войны стали вводить карточки на продукты. Хрущеву доложили, что до следующего урожая собственного зерна не хватит. И весной 1962 года генсек велел купить хлеб за границей. Одновременно с этим в мае 1962 года правительство под предлогом «многочисленных просьб трудящихся» опубликовало решение о повышении с 1 июня цен на мясо и колбасу на 30%, а на масло — на 25%. Эти новости для рабочих-электровозников стали шокирующими. Мало того что зарплату урезали на 30%, так еще и цены скакнули на те же 30%! Люди потеряли сразу более половины и без того мизерного дохода.

Утром 1 июня сталелитейщики стали собираться в кучки, чтобы задать директору завода вопрос: «Как жить дальше?!» КуроЧкин уже давно вызывал раздражение у многотысячного коллектива завода хамским отношением к рабочему классу и барскими условиями своей жизни -при том, что основная масса рабочих жила в коммуналках и бараках. Вот и в этот раз на вопрос женщины, чем ей кормить детей, Курочкин язвительно отрезал: «Не хватает денег на мясо — ешьте пирожки с ливером. Он пока еще дешевый!» Рабочие расценили этот ответ как полное издевательство. Директор, почувствовав бурю, быстро скрылся в заводоуправлении.

«Хрущева на мясо!»

Рабочие решили устроить стихийный митинг, на который всех призвал заводской гудок. Услышав его, к заводоуправлению пришли люди не только из цехов, но и из близлежащих домов и предприятий.

Стоит отметить, что чудачества Хрущева, его импульсивные решения и «оттепель» сделали свое дело. Почувствовав послабления, жители СССР уже не боялись и готовы были силой отстаивать свои права. Так, 15 января 1961 года беспорядки вспыхнули в Краснодаре. Народ попытался отбить у комендатуры солдата, который с голодухи продавал на рынке сапоги. В результате от шальной пули погиб подросток. 30 июня 1961 года в Муроме рабочие завода, заподозрив милиционеров в убийстве, штурмом взяли отделение милиции и захватили 68 единиц оружия. К счастью, никто не погиб. А 23 июля 1961 года в Александрове толпа, пытаясь  вызволить   , задержанных за самоволку, штурмовала уже тюрьму. В результате погибли четыре человека. Однако все эти случаи можно было списать на массовое хулиганство.

В Новочеркасске бунт быстро принял оттенок политического. Когда пятитысячная толпа перекрыла железную дорогу и остановила пассажирский поезд, на локомотиве кто-то написал крупными буквами: «Хрущева на мясо!».

Спустя несколько часов в Новочеркасск прибыла делегация членов ЦК КПСС из Москвы. Рабочие снова двинулись к заводоуправлению, решив, что московское начальство сейчас все решит в их пользу. Но ничего не дождались. Ближе к вечеру рабочие сорвали со здания портрет Хрущева и подожгли его. После чего часть из наиболее решительных стала штурмовать заводоуправление, устраивая погромы и драки с заводскими активистами, защищавшими директора. Когда, наконец, с балкона к демонстрантам обратился секретарь ростовского обкома Александр Басов, то вместо осуждения директора он стал рассказывать о «решении партии». Потом слово предоставили самому Курочкину, и на балкон сразу полетели камни и бутылки. К счастью, без зажигательной смеси. При этом ни милиция, ни КГБ никого не задерживали, а лишь фиксировали на фотоаппарат активных бунтовщиков.

Наконец из города Шахты подвезли 200 милиционеров. Но толпа просто смяла их, серьезно избив троих. Это воодушевило «революционеров». В толпе послышались требования: послать делегацию на соседние заводы, отключить подачу газа, выставить пикеты и утром идти в город захватывать Госбанк и телеграф для обращения с посланием к стране.

Снайперы на площади

Утром 2 июня ситуация в городе резко поменялась. В Новочеркасск вошли танки и автоматчики. Однако люди считали, что стоят за правое дело, и готовы были идти даже под пули. Той же ночью кто-то разбросал листовки, обвинявшие в тяжелой ситуации Хрущева.

В толпе ходили слухи, что кое-где рабочих подавили танками. Оттого, увидев их, люди стали бить тяжелыми предметами по броне. В итоге несколько солдат были ранены. После чего, прихватив красные знамена и портреты Ленина, заводчане двинулись в город. Мост через реку Туз-лов, соединяющий промышленную зону с центром города, власти перекрыли танками и шеренгой солдат. Но кое-кто из людей просто прошел по танкам, а основная масса пересекла реку вброд.

Приближение демонстрантов сильно напугало московских «гостей». Узнав, что танки не остановили толпу, они едва успели уехать из горкома и спрятались в военном городке. Оставшийся в здании председатель горисполкома Замула обратился к рабочим с балкона, но в него полетели палки, камни, послышалась брань.

Митингующие ворвались в здание, разбили стекла, вскрыли кабинеты, скидывая портреты, повредили мебель. Именно тогда к зданию горисполкома прибыл начальник Новочеркасского гарнизона генерал-майор Олешко с 50 автоматчиками. У него уже были полномочия открыть огонь по людям. На такой мере настоял приехавший в Новочеркасск секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов. Он же убедил в этом и Хрущева. Интересно, что самого Козлова прочили в преемники Хрущева, и не исключено, что кровавые события Козлов планировал свалить на генсека.

Генерал Олешко выстроил солдат вдоль здания и приказал толпе разойтись. Но его призыв эффекта не возымел. Автоматчики дали предупредительный залп. В толпе послышались возгласы: «Не бойтесь, стреляют холостыми», и демонстранты опять двинулись на здание. Последовал второй залп в воздух, а затем солдаты стали стрелять по людям. Толпа пошатнулась и в ужасе ринулась с площади. Кроме автоматчиков стреляли и снайперы с крыш. Именно они убили не только бунтовщиков, но и случайных людей: мужчину, зашедшего в магазин за пивом, и женщину в парикмахерской на другой стороне улицы.

По официальным данным, в Новочеркасске погибли 26 человек. По неофициальным — число жертв было около сотни. Трупы погибших хотели утопить или кремировать, но Анастас Микоян настоял, чтобы их просто захоронили в тайном месте. В течение последующих дней в городе прошли аресты, были задержаны 240 человек. Из них семь были расстреляны. Еще 105 забастовщиков получили разные сроки заключения: от 10 до 15 лет.

И хотя бунт в Новочеркасске был подавлен, есть версия, что эти события были одним из пунктов, которые заговорщики во главе с Брежневым вменили в вину Хрущеву. Стоит отметить, что с приходом к власти Леонида Брежнева в Новочеркасске и нормализовалось обеспечение продуктами питания, и началось строительство домов для рабочих.